Пластический спектакль, поставленный в челябинской драме известным режиссером Николаем Реутовым, напоминает, что вся наша современная поп-культура вышла из рукава шинели советского солдата.
Любая пластическая театральная постановка рассчитана, прежде всего, на сугубо чувственное восприятие. Именно поэтому зритель, пришедший за интересным сюжетом, стройной логической конструкцией и красивой развязкой, может уйти разочарованным. Впрочем, создатели «Простых историй» обо всем подробно предупреждают в афише: там указан жанр, а в качестве баннера использован рисунок в нарочито выцветшем ретростиле — дворик, стенка и окна барака, веревка с сушащимся бельем и смутно угадываемый человеческий силуэт. Если вы родились еще в СССР и хоть раз бывали летом у бабушки, вас гидравлически торкнет в самое сердце еще от вида этой картинки. И повторно накроет ностальгической теплотой на спектакле.
Николай Реутов — профессиональный балетмейстер, который проделал огромную работу: вывел на сцену около тридцати человек. В «Простых историях» задействована практически вся труппа театра. Которая, как оказалось, прекрасно хореографически подготовлена.
Этюды следуют один за другим, практически не прерываясь драматическими фрагментами, и являют собой записанные на подкорке каждого советского человека общественно-биографические эпизоды. Вот послевоенные танцы во дворе под патефон. А тут проводы солдат на войну. Вон люди в кожаных плащах из «воронка». А потом, внезапно, истерическая пляска обезумевшей от любви женщины, которая никак не получит недоступного мужчину (такое и в СССР бывало, да, особенно после войны).
Затем — милая сценка в кабаке, где бравые парни в широких штанах и смешных кепках снимают девиц кукольного вида. Зарисовка с буфетчицей и сентиментальным посетителем. И так далее, и тому подобное.
Музыкальная подложка не вызывает ни вопросов, ни удивления. Тут и военные песни, и Гарик Сукачев, и группа «Ноль» с ее «Иду, курю». Фолк, баян, рок-н-ролл. Все узнаваемо, все несложно.
В качестве центрального монолога от лица собирательного героя режиссер берет знаменитое «Стыдно быть несчастливым» драматурга Александра Володина и вкладывает его в уста замечательного актера Михаила Гребня:
— Есть собаки. Они не умеют читать, ничего не читали, ни одной строчки! Ни разу по этому поводу у них не колотилось сердце, не подступал комок к горлу, они ни разу не хохотали, не перечитывали вслух своим знакомым... А есть коровы — только и знают, что жуют свою жвачку и ничего не делают своими руками. Не смогли бы, даже если бы захотели! Да что там, есть улитки! Им за всю свою жизнь суждено увидеть метр земли максимум... Просто увидеть! Просто смотреть, что происходит теперь, теперь, когда совсем, совсем кончилась война. Нет, если бы мне разрешили одно только это — я бы и тогда сказал: «Стыдно быть несчастливым».
Вокруг этого монолога и вертится все настроение спектакля. Все мы, кому сейчас и 20 лет, и 60 — так или иначе культурные выходцы того времени. Вся поп-платформа современной России так или иначе базируется на фундаменте, который сложился в течение тридцати — сорока лет после войны. Все эти «Стиляги», «Оттепели», бесконечное количество мелодрам про советских директоров, певиц, ученых и т. д., которые исправно выходят на ведущих телеканалах каждый сезон — все это свидетельство того, что советский гештальт мы еще, наверное, не отработали.
Спектакль «Простые истории» — именно об этом. О том, что счастье растворено в самой жизни, какой бы смутной, тяжелой, несправедливой и бедной порой она ни была. Жители Союза знали эту нехитрую истину как Отче наш. И продолжают руководствоваться ею, перейдя в новую страну и новую реальность.
Зрители средних лет на премьерном спектакле хлопали и дружно кричали «Браво!», и это совершенно понятная реакция. Вероятно, тем, кто родился после 1990-го года, понять заложенные в постановке смыслы будет сложнее, если вообще возможно. И может, в этом тоже есть счастье.
